О. Г. УСЕНКО

ПРИМЕРНАЯ МЕТОДОЛОГИЯ ИСТОРИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ ОРИГИНАЛЬНОЙ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

     Универсальной методологии нет и не может быть. Однако в рамках отдельных дисциплин и направлений вполне возможно применение одних и тех же или сходных исследовательских приёмов, которые в комплексе образуют некую методологическую базу. Такой базовый «инструментарий» необходим и тем, кто смотрит на художественную литературу как на исторический источник.

     В данной работе описывается примерная методология изучения с позиций исторической психологии литературных текстов, созданных на Руси в XI–XVII вв. При этом под методологией понимается единство исследовательского подхода и конкретной методики.

     I. Исследовательский подход. В общем виде он предстаёт системой, элементами которой являются исходные положения (постулаты), основные принципы исследования и соответствующая терминология.

     Терминология. 1. Под исторической психологией понимается дисциплина, изучающая психическую активность людей прошлого во всех её проявлениях и на всех уровнях личностной структуры – на уровне сознания и подсознания, мышления, эмоций и поведения, индивидуальных, групповых и массовых психических феноменов[1].

     2. Понятие «художественная литература» – исторически изменчиво. Если в культуре Нового и Новейшего времени отнесение текста к «литературе» зависит от его жанровой принадлежности, то в традиционной культуре оно зависит от языка, на котором текст написан. В доиндустриальном обществе «литература» – это всё, что написано на сакральном (культовом) языке. На Руси с конца X в. таким языком был по преимуществу церковнославянский[2].

     Исходные положения. 1. Основными жанрами оригинальной древнерусской литературы были апокрифы, жития святых, богослужебные тексты, ораторские произведения («слова»), поучения, проповеди, притчи, летописи, хроники, хронографы, «сказания», «повести», «хождения», стихи, полемические сочинения, богословские труды, научные трактаты, духовные грамоты, церковные уставы князей, жалованные грамоты храмам и монастырям, записи книжных переписчиков[3].

     2. В литературном произведении отражаются самые различные черты внутреннего мира его автора (авторов) – как сознания, так и подсознания, как сугубо индивидуальные, так и массовидные психические феномены. При этом литературный текст содержит информацию и о внешнем

мире. Даже если в произведении описывается прошлое или чужая культура, всё равно так или иначе отображается непосредственно его породившая социокультурная реальность – в её субъективной и объективной ипостасях. Сообразно с этим каждое произведение литературы воплощает в себе черты менталитета и психологии, присущие той или иной социокультурной общности – эпохе, культуре, группе сходных и/или родственных культур, политическому образованию, социальной страте[4].

     Основные принципы исследования. 1. Принцип герменевтического анализа текста, ориентирующий исследователя на выявление скрытой (имплицитной) информации посредством специальной обработки наглядно представленной (эксплицитной)[5].

     2. Принцип семиотического анализа текста, в соответствии с которым различаются понятие и концепт[6], значение и смысл[7], а также отдельно рассматриваются отношения знаков между собой (синтактика), отношение к знакам автора и реципиента (прагматика) и отношение знаков к денотатам (семантика)[8].

     3. Принцип системного анализа: все тексты, созданные в определённый период и/или относящиеся к одной социальной общности, можно рассматривать как взаимосвязанные элементы; в то же время каждый из них предстаёт как относительно автономная система, основные уровни которой – форма и содержание – в свою очередь подразделяются на ряд подсистем. К формальному уровню текста относятся повествование (речевые конструкции) и видеоряд – графика письма, разбивка текста, изображения и пометы (если они есть). Уровень содержания представляет собой совокупность значений, сюжетной структуры (отношений между денотатами) и смыслов текста (концептов и отношений между ними)[9].

     4. Принцип «диалога культур», который требует, чтобы исследователь, во-первых, осознавал относительность привычных для него социокультурных норм и понятий – в том числе таких, как «ложь» и «правда», «психическая норма» и «патология», а во-вторых, ориентировался не на вынесение оценок «чужеродному», но на его понимание и объяснение, а также на то, чтобы доверять суждениям своих «собеседников» – авторов и героев литературных произведений[10].

     5. Принцип «вариантного» изучения родственных (одножанровых) текстов, суть которого заключается в поиске связок типа «варианты – инвариант» и в анализе отношений внутри них и между ними[11].

      6. Принцип сравнительного исследования литературных произведений и памятников деловой письменности – для дополнения и проверки полученных сведений о психической жизни людей прошлого и для «привязки» этих сведений к той или иной конкретно-исторической общности[12].

     II. Методика. Само собой разумеется применение таких методов, как описание и сравнение, анализ и синтез, индукция и дедукция, обобщение и типизация, абстрагирование и схематизация, типологизация и классификация. Однако специфика историко-психологического исследования выводит на первый план другие способы научного познания.

     1. Структурно-типологический метод, заключающийся в обнаружении формообразующих универсалий («повествовательных инстанций», «точек зрения», фабул, композиционных приёмов, логических связок, а также «общих мест» – образов, символов, цитат, шаблонов и стереотипов), их классификации и типологии, установлении отношений между ними и создании текстуальных моделей[13].

     2. Контент-анализ – как семантический, основанный на подсчётах частоты упоминаний в тексте (текстах) того или иного объекта в определённой связи с другими объектами, так и лингвистический, основанный на статистическом изучении грамматических особенностей текста (текстов)[14].

     3. Исследовательские приёмы из арсенала герменевтики:

     1) метод «внимательного чтения» (М. О. Гершензон, Я. О. Зунделович) или «восполняющего понимания» (М. М. Бахтин)[15], суть которого – в обнаружении, объяснении и устранении текстуальных противоречий, авторских и редакторских «оговорок»[16], «умолчаний»[17], речевых «лакун»[18];

     2) метод «вчувствования» (В. Дильтей) или «вживания» (М. М. Бахтин), основанный на «игровом раздвоении сознания» исследователя: последний время от времени мысленно выходит из рамок привычного и смотрит на мир глазами «Чужого» – через призму иного разговорного языка, иных «языков культуры», традиций, обычаев, идеалов и т. п.; при этом учёный умозрительно переходит из области «своего» в область «чужого» с вопросами, а возвращается с ответами, которые получает благодаря тому, что отождествляет себя с источником, «одушевляет» его, представляя в образе собеседника, способного реагировать на обращения к нему[19];

     3) метод «схематической» (В. П. Визгин) или «анфиладной» интерпретации, когда реалии, обнаруженные за истолкованными знаками, в свою очередь рассматриваются как знаки, требующие «прочтения» и толкования, а когда обнаруживаются их денотаты («реалии 2-го плана»), последние вновь предстают в виде знаков, дешифровка которых выводит исследователя на «реалии 3-го уровня», и всё начинается снова. Такое продвижение «вглубь» текста является одновременно переходом от частного к общему, от представлений и образов – к понятиям и категориям[20].

     Итогом такой обработки литературных текстов должны быть чёткое разделение информации о сугубо индивидуальных (неповторимых) и массовидных (типичных) феноменах, имеющих сознательную или бессознательную природу, и, в конце концов, реконструкция базовых структур человеческой психики на уровне индивида или же на уровне целой общности.

____________________________________