аутентичный вариант: 28._O_chelobitnyh_v_zaschitu_-staroi_very-.pdf |
|
О. Г. УСЕНКО О ЧЕЛОБИТНЫХ В ЗАЩИТУ «СТАРОЙ ВЕРЫ» (ЛЕТО 1682 г.)
В мае 1682 г. в Москве вспыхнуло восстание стрельцов. Результатом его было то, что на престоле помимо Петра I обосновался также Иван V. Другим следствием стрелецкого выступления стала так называемая «пря о вере» между «расколоучителями» и церковными иерархами, состоявшаяся в Кремле 5 мая 1682 г. Предыстория диспута включала в себя составление и подачу челобитных в защиту «старой веры». Однако остаётся спорным вопрос о количестве поданных челобитных, их авторстве, источниках и содержании, а также о времени их составления. Так, митрополит Макарий (Булгаков), В. И. Буганов и А. Т. Шашков говорят о двух челобитных, одна из которых была написана в конце мая — начале июня, а вторая — незадолго до 3 июля.1 Н. Г. Устрялов пришел к выводу, что существовала только одна челобитная: она была составлена в конце мая, но до 23 июня с неё сняли копию.2 По мнению Н. И. Субботина и И. И. Румянцева, в мае — июле 1682 г. «староверы» подали 3 челобитные, причем все они появились на свет до 23 июня.3 Разрешение спорного вопроса целесообразно начать с краткого изложения истории староверческого выступления 1682 г. и уточнения его хронологии. Стрелецкое восстание началось 15 мая, расправы с боярами-«изменниками» продолжались 3 дня. Ещё через 3 дня, согласно Савве Романову, в Титовом полку, расположенном за Яузой, началась «дума и совет заедино, что в царствующем граде Москве старую... веру возобновити». Не найдя среди своих того, кто бы «умел челобитную сложить и ответ дать патриарху и властем», стрельцы обратились за помощью к жителю Гончарной слободы Семёну Калашникову. Тот поведал о желании стрельцов своей «братии» — Никите Борисову, Ивану Курбатову и Савве ________________________________________ 1 Макарий [Булгаков], митрополит Московский. История русского раскола, известного под именем старообрядства. 3-е изд. СПб., 1889. С. 242, 247—248; Буганов В. И. Московские восстания конца XVII века. М., 1969. С. 213—215, 217; Исследовательские материалы для «Словаря книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 39. С. 159. 2 Устрялов Н. Г. История царствования Петра Великого. СПб., 1858. Т. 1. С. 284. 3 Субботин Н. И. Материалы для истории раскола за первое время его существования. М., 1878. Т. 4. С. XXX—XXXI; Румянцев И. И. Никита Константинов Добрынин («Пустосвят»). Сергиев Посад, 1916. С. 43, 271—272, 274, 276. [с. 385] _____________________________________________________________________________
Романову, которые решили сообща подвигнуться на защиту «старой веры». Однако работа над челобитной началась лишь с приходом отца Сергия (Симеона Ивановича Крашенинникова), вслед за которым в Москву явился монах Павел Захарьев. Челобитная составлялась «от лица всех полков и чернослободцев» и была готова уже на следующий день. Её вручили стрельцам Титова полка, которые, одобрив документ, сняли с него копию, а затем вернули оригинал авторам. После этого стрельцы доложили обо всём начальнику Стрелецкого приказа князю И. А. Хованскому, и тот пожелал встретиться с раскольниками.4 Встреча состоялась в доме И. А. Хованского между 18 и 21 июня.5 От раскольников на ней присутствовали Сергий, С. Романов «и прочая братия». Выслушав челобитную, князь усомнился в способности Сергия вести спор с церковниками, и тогда «староверы» вспомнили «о Никите суздальском, соборном священнике, на него же и Жезл книга сложена». Хованский обрадовался: «Знаю я того священника гораздо; противу тово им нечего говорить; тот уста им заградит...». В конце встречи обсуждался вопрос об организации собора с участием царей и патриарха для определения «истинной веры». Под давлением раскольников И. А. Хованский согласился на то, чтобы собор состоялся в пятницу, 23 июня. Вскоре после встречи к Сергию с «братией» присоединились инок Савватий Переяславец и Никита Пустосвят.6 Утром 23 июня Сергий, Никита и Савватий в окружении «правоверных» и стрельцов явились к И. А. Хованскому в Кремль. На аудиенции присутствовало «множество... дьяков и подьячих и всех чинов людей». На вопрос князя, есть ли у «отцов честниих» челобитная, Пустосвят заявил: «Есть, государь, и две». Хованский сообщил, что «приказали де государи цари челобитную взять и прочесть», однако Никита засомневался: «Да как, государь, ...возьмешь у нас челобитную, а нам без них что будет на соборе подать?». В конце концов князь получил челобитную и отнёс ее, как он сам сказал, вернувшись через некоторое время, «вверх к царем государем, тут же и патриарх был и слушал челобитную...». Отдавая её раскольникам, Хованский поведал: «Патриарх де у царей государей упросил о сём деле до среды» (т. е. до 28 июня). На другой день, если верить С. Романову, ряды челобитчиков пополнили отцы Дорофей, Савватий Костромитин и Гавриил.7 25 июня, в день венчания на царство Ивана и Петра, «благоразумные люди» из Титова полка пошли по другим стрелецким приказам собирать подписи под челобитной, написанной Сергием с братией. Сбор подписей затянулся на 3 дня: многие стрельцы не хотели «прикладывать руки». В конечном счёте на общем собрании выборных стрельцов ото всех полков (27 июня) было решено и без рукоприкладства «стоять за одно всем и делать правду», а на грядущем соборе «подавать большую челобитную от лица всех православных христиан, на 20 столицах писана».8 ___________________________________________ 4 Романов С. История о вере и челобитная о стрельцах/ / Летописи русской литературы и древности. М., 1863. Т. 5. Отд. II. С. 111—114. 5 См.: Там же. С. 114, 116—117. Датировка основана на том, что в разговоре князя с раскольниками безо всяких уточнений — как о ближайших днях — упоминалось о соборе в «пяток» и царском венчании в «неделю». Известно, что венчание было 25 июня, значит, встреча имела место между 18 июня (воскресенье) и 21 июня (среда). 6 Романов С. История о вере... С. 114—117; Румянцев И. И. Никита... Приложение. С. 95. 7 Романов С. История о вере... С. 118—119. 8 Там же. С. 120—121. [с. 386] __________________________________________________________________________
28 июня стрелецкие выборные и трое «ревнителей правоверию» (Павел Даниловец, Павел Захарьев и Савва Романов), ведомые И. А. Хованским, явились к патриарху Иоакиму. Вспыхнул спор об «истинной вере», после которого Иоаким упросил вновь перенести собор — уже на следующую среду (5 июля).9 По сообщению С. Медведева, в понедельник 3 июля к патриарху вновь явился И. А. Хованский «со многими раскольники, мирскими людми». На этот раз беседа шла о месте и составе собора. Князь от имени государей указал Иоакиму встретиться с раскольниками «на Лобном месте или пред соборною церковию на площади» (в Кремле), доложив при этом, что «их царского величества тамо не будет». Затем опять вспыхнул спор о «старой» и «новой вере».10 Этот спор продолжился 5 июля. Испугавшись народа, заполнившего Кремль, власти не рискнули выйти на площадь и согласились лишь на то, чтобы выслушать в Грановитой палате челобитную о «старой вере». Чтение её, на котором присутствовали царевны, бояре, патриарх и архиереи, переросло в диспут («прю») между «никонианами» и «правоверными». Уже в начале «при» Никита Пустосвят был лишён слова царевной Софьей — за то, что оттолкнул архиепископа Холмогорского Афанасия, выступившего на защиту патриарха, попавшего впросак.11 Челобитную стал читать думный дьяк, а от имени «староверов» спор вели Сергий и один из Савватиев. «Пря» окончилась ничем: каждая сторона осталась при своём. Но поскольку власти не смогли разубедить раскольников, те посчитали себя победителями, о чём и возвестили народу по выходе из палаты.12 Ликвидировать движение «староверов» правительству удалось через несколько дней. Получив от царевны Софьи щедрые подарки и доказательства благорасположения, стрельцы схватили раскольников и выдали властям. Никита Пустосвят был обезглавлен, а других «отцов» после допросов разослали по монастырям «под крепкая начала в смирение».13 Датировка событий в промежутке от 23 июня до 5 июля особых проблем не вызывает. Что касается более раннего времени, то записки С. Романова и С. Медведева ничем помочь не могут. Выйти из положения помогают опубликованные И. И. Румянцевым «расспросные речи» соратников Н. Пустосвята и «Скаска», прочитанная ему перед казнью. На основании «расспросных речей» И. И. Румянцев определил во времени часть событий, происшедших между 20 мая и 23 июня. Так, он попытался установить, когда была написана челобитная «от лица всех полков и чернослободцев» (или, как он её называет, «стрелецко-чернослободская челобитная»). И. И. Румянцев обратил внимание на следующие слова в показаниях Сергия: «И в нынешнем де во 190 году, тому недели с четыре, пришёл он Сергий... в Москву по жребию и по посланию того Троицкого монастыря игумена Досифея для того, что велел он игумен бити челом великим государем, чтобы быть служебником и иным церковным книгом против печати святейшаго патриарха Филарета Никитича... и о том при- ________________________________________________ 9 Там же. С. 121—130. 10 Медведев С. А. Созерцание краткое лет 7190, 91 и 92, в них же что содеяся во гражданстве // Россия при царевне Софье и Петре I: Записки русских людей. М., 1990 С. 106. 11 Там же. С. 107—115; Романов С. История о вере... С. 137—138. 13 Романов С. История о вере... С. 148; Медведев С. А. Созерцание... С. 120. [с. 387] _________________________________________________________________________
казал ему на Москве написать челобитную, а из монастыря ему о том никакой челобитной не дал. И как де он пришел к Москве, и у него, Сергия, челобитная о том написана была, и ту де челобитную подавал он великим государем: и та де челобитная сверху сошла не помечена, и отдана по прежнему ему; а которая де другая челобитная послана великим государям, и ту челобитную переправил Никита распопа и велел написать безымянно».14 Решив, что допрос Сергия состоялся 7 июля, а к тому времени Сергий уже находился в Москве четыре недели, исследователь заключил, что он прибыл в столицу не ранее 6 июня. Примерно две недели, считает И. И. Румянцев, ему пришлось потратить на то, чтобы написать, подать и принять обратно две свои челобитные. И лишь после этого Сергий приступил к составлению челобитной для стрельцов (19—20 июня, не раньше).15 Однако по поводу этой версии возникают сомнения. Во-первых, процедура подачи челобитных в то время не предусматривала возврата их «непомеченными». Во-вторых, С. Романов ничего не говорит о каких-либо челобитных, написанных ранее «стрелецко-чернослободской», и об их подачах ранее первой встречи с И. А. Хованским (18—21 июня). В-третьих, данные источников позволяют сделать вывод, что допросы «отцов» не могли иметь место 7 июля. «Скаска Микитке Пустосвяту» содержит указание на день его казни — 11 июля, вторник.16 А. А. Матвеев упоминает, что сразу после ареста Никиту «отдали церковному суду, и на утрие он казнён был смертию...».17 Таким образом, Никиту схватили накануне казни — 10 июля. Поскольку, согласно С. Романову, «отцов» арестовали в один день, постольку допрос товарищей Никиты не мог состояться ранее 10—11 июля. Коли так, то прибытие Сергия в Москву приходится не на 6 июня, а на более позднее время. Вряд ли Сергей находился в Москве ровно 28 дней — об этом говорит приблизительность его слов «тому недели с четыре». Далее, будь Сергий в столице более 28 дней, он, говоря об этом, скорее всего, округлил бы своё пребывание до месяца. Посему напрашивается вывод, что он прожил в Москве менее четырех недель — 25, 26 или 27 дней. Соответственно Сергий поселился в Гончарной слободе примерно 15—17 июня. К этой датировке можно прийти и другим путём. Из «расспросных речей» Савватия Переяславца мы узнаем, что он поселился у Сергия прежде, чем «к ним пришёл» Никита Пустосвят, но позже, чем была написана «челобитная тое, которую они подали».18 Очевидно, имеется в виду челобитная «от лица всех полков и чернослободцев», которую вручили И. А. Хованскому 23 июня и которую тот слушал на первой встрече с раскольниками (18—21 июня). Мы знаем, что аудиенция 18—21 июня состоялась на следующий день после того, как И. А. Хованскому сообщили о готовящемся челобитье. В свою очередь сообщение он получил тогда, когда стрельцами Титова полка уже была снята копия с указанной челобитной, на что не могло уйти менее дня. Но копированию предшествовала общая сходка в Тито- ____________________________________________ 14 Румянцев И. И. Никита... Приложение. С. 92. 15 Там же. С. 276, 635. 16 Там же. Приложение. С. 153. 17 Матвеев А. А. История // Записки русских людей: События времен Петра Великого. СПб., 1841. С. 40. 18 Румянцев И. И. Никита... Приложение. С. 95. [с. 388] _____________________________________________________________________________
вом полку, причём она имела место в тот же день, утром которого челобитная «от лица всех полков и чернослободцев» была закончена. Если теперь вспомнить, что на составление челобитной ушло менее суток, то получится, что Сергий с помощниками (без Никиты) приступил к работе между 15 и 18 июня. Попробуем теперь датировать вторую челобитную из упоминаемых С. Романовым — «от лица всех православных христиан, на 20 столицах писана». Из этой формулировки, на первый взгляд, следует, что 27 июня челобитная уже была готова. Однако вряд ли так было в действительности. Во-первых, С. Романов мог в одной фразе совместить сведения о челобитной, относящиеся к разному времени, но соседствующие в его памяти. В рассказе о том, как было принято решение составить новую челобитную, он сразу сообщил и о размерах, которые она имела впоследствии, будучи готовой. Во-вторых, отсутствие Сергия, Никиты и Савватия Переяславца — наиболее опытных и знающих «староверов» — на встрече с патриархом 28 июня можно объяснить только тем, что они были заняты очень важным делом. Таким делом в тех условиях могло быть, очевидно, лишь составление новой челобитной. Кстати, отсутствие у С. Романова упоминаний о беседе И. А. Хованского с патриархом 3 июля также можно объяснить тем, что автор «Истории о вере» помогал «отцам» и Н. Добрынину в работе над челобитной. Недаром С. Медведев отмечает, что среди спутников князя 3 июля были только раскольники-миряне. Отсюда можно заключить, что работа над «большой» челобитной («от лица всех православных христиан») началась 27 июня и закончилась 4 июля, самое раннее — вечером 3 июля. Именно эта челобитная читалась на «пре» 5 июля. Итак, уточняя хронологию староверческого выступления, мы одновременно выяснили, что в ходе него были созданы две челобитные (первая — в двух экземплярах). Теперь необходимо получить представление об их содержании, чтобы сопоставить эти сочинения с челобитной, опубликованной Н. И. Субботиным и И. И. Румянцевым.19 Опираясь на «расспросные речи» Сергия, исследователи пришли к выводу, что составлению челобитной «от лица всех полков и чернослободцев» предшествовала подача двух других челобитных в защиту «старой веры». По мнению Н. И. Субботина, первую из них Сергий написал ещё до приезда в Москву (её возвратили «непомеченной»), вторую же — «безымянную» — правил Никита Пустосвят. Что касается челобитной «от лица всех полков и чернослободцев», то она отождествляется с той, что «от лица всех православных христиан, на 20 столицах писана», а также с той, что зачитывалась 5 июля и попала в виде выдержки в «Увет духовный». Исследователь полагает, что раскольники, заявив 23 июня И. А. Хованскому о наличии у них не одной, а двух челобитных, разумели как раз «большую» челобитную («на 20 столицах») и «безымянную». Последняя, по убеждению Н. И. Субботина, и была им найдена в свитке Синодальной библиотеки, а затем опубликована под названием «Инока Сергия челобитная (вторая) царям Ивану и Петру Алексеевичам 1682 года».20 ____________________________________________ 19 Субботин Н. И. Материалы... С. 299—312; Румянцев И. И. Никита... С. 517—566; Приложение. С. 100—107. 20 Субботин Н. И. Материалы... С. XXX—XXXII, 299. [с. 389] ______________________________________________________________________________
Ещё одну копию этой челобитной опубликовал И. И. Румянцев. Он разошёлся с Н. И. Субботиным лишь в двух моментах: во-первых, он полагает, что все челобитные в защиту «старой веры» (и та, которую вернули «непомеченной») писались в Москве; во-вторых, «безымянную» челобитную И. И. Румянцев считает совместным трудом Сергия и Никиты.21 В остальном исследователь развивает выводы своего предшественника: в частности, конкретизирует замечание Н. И. Субботина относительно того, что челобитная, разбираемая в «Увете духовном», почти целиком списана с Пятой Соловецкой челобитной (август — сентябрь 1667 г.).22 Исходя из этого, И. И. Румянцев пытается доказать, что в «Увет» попала именно челобитная «от лица всех полков и чернослободцев». Он отмечает указание С. Романова, согласно которому эта челобитная была написана за один день, и заключает, что раскольники, скорее всего, списали свою челобитную с другой, имевшейся у них, поскольку они не были способны к самостоятельному творчеству.23 Кроме того, И. И. Румянцев ссылается на следующие слова Сергия: «А что де они в челобитной своей писали новую веру, и то де они взяли от старцов Соловецкого монастыря, а от тех старцев из Соловецкого монастыря есть у него Сергия письма...».24 Между тем в этих словах нет намёка на то, что речь идёт о челобитной «от лица всех полков и чернослободцев». С таким же успехом их можно использовать и для доказательства того, что в «Увет» попала «большая» челобитная, «на 20 столицах». К тому же выводы И. И. Румянцева основаны на том, что Сергий пришёл в Москву примерно 7 июня, а это, как мы знаем, не соответствует действительности. По всей видимости, слова Сергия о «непомеченной» и «безымянной» челобитных относятся к тем сочинениям, которые были написаны в ходе выступления за «старую веру» и о которых мы знаем по запискам С. Романова. Действительно, первая челобитная (написанная «от лица всех полков и чернослободцев») 23 июня была подана царям (по крайней мере, так утверждал И. А. Хованский) и возвращена раскольникам без каких бы то ни было пометок и комментариев. Последнее можно объяснить лукавством князя: С. Романов передаёт его слова о том, что «тут же и патриарх был и слушал челобитную»,25 между тем Иоаким не мог быть в Кремле утром 23 июня. «Книга записная царства царей государей и великих князей Ивана Алексеевича и Петра Алексеевича... в 190 году и 191 году» сообщает: «Того ж году (7190, т. е. 1681—1682 гг. — О. У.) июня 23 день был ход со кресты в Сретенский монастырь, а в ходу был святейший Иоаким патриарх Московский и всея Русии со властьми».26 Можно также полагать, что челобитная Сергия не дошла и до царей. Во-первых, это объяснило бы тот факт, что она вернулась «не помечена». Во-вторых, если проанализировать ход допроса каждого из «отцов»-участников движения, нетрудно будет заметить, что он строился по одному плану: вопросы задавались всем одинаковые, причём один из них имел целью выяснить, что же подразумевали «отцы» под «новой верой», о которой они писали в своей челобитной, попавшей в руки властей. Как _____________________________________ 21 Румянцев И. И. Никита... С. 274—276, 516. 22 Там же. С. 275, 568—641; Субботин Н. И. Материалы... С. XXXI, примеч. 1. 23 Румянцев И. И. Никита... С. 274, 633. 24 Там же. Приложение. С. 93. 25 Романов С. История о вере… С. 119. 26 Соловьёв С. М. Соч.: В 18 кн. М., 1962. Кн. 7. С. 343. [с. 390] ______________________________________________________________________________
ответил Сергий на вопрос о «новой вере», мы уже знаем: «А что де они в челобитной своей писали новую веру, и то де они взяли от старцов Соловецкого монастыря...».27 Отсюда следует, что в руках властей была лишь челобитная, зачитанная на «пре» 5 июля, а затем попавшая под разбор автора «Увета духовного». Следовательно, первая челобитная Сергия до царей действительно не дошла. После этого остаётся признать идентичность второй челобитной Сергия с «большой» («на 20 столицах»). Поскольку лишь последняя могла быть подана царям на самом деле, поскольку лишь она одна была прочитана перед лицом царственных особ, постольку напрашивается вывод: на основе Пятой Соловецкой челобитной была написана именно вторая челобитная Сергия — «от лица всех православных христиан» подавалась именно она. Теперь нужно доказать, что сочинение в защиту «старой веры», критике которого посвящён «Увет духовный», носит следы правки со стороны Пустосвята, а значит, является «безымянной» челобитной. По сути дела, это доказано уже И. И. Румянцевым. Разбирая челобитную, извлечённую из «Увета», исследователь установил, что она имеет «удивительное сходство с Пятой Соловецкой челобитной», но при этом их нельзя отождествлять, поскольку перед нами «две отдельные челобитные разных авторов, мест и времени».28 И. И. Румянцев наглядно показал, что при списывании «Соловецких писем» челобитчики производили сокращения, вставляли слова и целые предложения, т. е. приноравливали материал «писем» к своим целям и задачам. В частности, был изменён заголовок челобитной по сравнению с тем, что был в «Соловецких письмах»: к царям обращались уже не только «царские богомольцы», но и «вси православнии христиане». Причем эту анонимность — «безымянность» — челобитчиков И. И. Румянцев объясняет влиянием Никиты Пустосвята.29 Далее, вставками Никиты исследователь считает 12-ю, 14-ю и 24-ю статьи челобитной из «Увета духовного», так как их нет в Пятой Соловецкой челобитной, но они содержатся в «великой» челобитной Добрынина, созданной в 1665 г.30 Итак, многое говорит за то, что первая челобитная Сергия была составлена «от лица всех полков и чернослободцев», а вторая (совместный труд Сергия и Никиты) — это «большая», «на 20 столицах писана». Чтобы это утверждение считалось полностью доказанным, необходимо сравнить всё, что нам известно о челобитной, напечатанной Н. И. Субботиным и И. И. Румянцевым, с данными о челобитной, составленной «от лица всех полков и чернослободцев». Последнюю, как мы знаем, брали в Титов полк для переписки, поэтому она существовала в двух экземплярах. В двух вариантах существует и напечатанная челобитная. Н. И. Субботин держал в руках текст, написанный одним почерком, и соответственно обозначил его как «подлинную челобитную Сергия».31 Что касается И. И. Румянцева, то он для своей публикации этого же текста использовал свиток, в котором было несколько почерков и только не было почерка Сергия.32 Уже на основе этого можно предположить, что оба исследователя опубликовали первую челобитную Сергия. ________________________________________ 27 Румянцев И. И. Никита... Приложение. С. 93, 95, 98, 99. 28 Там же. С. 628, 631. 29 Там же. С. 569. 30 Там же. С. 594, 599, 623. 31 Субботин Н. И. Материалы... С. XXXI 32 Румянцев И. И. Никита... С. 517, примеч. [с. 391] ____________________________________________________________________________
Разберём теперь содержание опубликованного текста. Вот его заголовок: «Бьют челом царствующего града Москвы и всех градов и уездов их все православные християне о том, чтоб великие государи велели в церквах Божиих быть по прежнему старым Служебником и книгам..., а будет патриарх со властьми по старым Служебникам и по старым церковным книгам не учнут служить, и о том допросить их порознь, что какой есть в старых книгах порок или ересь..., и у них взять скаски о том за их руками».33 Здесь отличие от заголовка того сочинения, что разбирается в «Увете», состоит уже в определении челобитчиков: хотя упоминаются «все православные християне», тем не менее ясно, что к царям обращаются прежде всего жители Москвы. По сравнению с челобитной из «Увета», сочинение, опубликованное впервые Н. И. Субботиным, гораздо меньше походит на «безымянное». Текст, разбираемый в «Увете духовном», начинается так: «Бьют челом святыя восточныя церкве Христовы царския богомолцы священнический и иноческий чин и вси православнии христиане, опрично тех, которыя новым Никоновым книгам последуют, а старые хулят».34 Далее, представляется маловероятным, чтобы фраза С. Романова: «...и начахом писать челобитную о старой... вере... от лица всех полков и чернослободцев» — сообщала о том, в каких выражениях её сочинители представляли царям круг челобитчиков. Не стоит думать, что упоминание о стрелецких полках и чернослободцах было в самой челобитной. Скорее, слова С. Романова можно понять в том смысле, что сочинители осознавали себя представителями всех стрельцов и посадских людей Москвы, поскольку выполняли их поручение. Не мешает вспомнить и то, в какое время Сергий писал свою первую челобитную: движение за «старую веру» лишь зарождалось, оно ещё не вышло за пределы Титова «приказа». Поэтому даже при всём своём желании раскольники пока не могли в число челобитчиков занести стрельцов «всех полков». Что ещё можно сказать о содержании первой челобитной Сергия? Обратим внимание на его слова, сказанные И. А. Хованскому на встрече 18—21 июня: «...и принесохом к твоему боголюбию челобитную на патриарха и властей, в нейже описание многих ересей, что содержат в себе новыя книги, и за что они власти нас, не держащих их новую... веру, проклинают и от церкви отлучают..., и за что они старопечатные книги отриновены сотворили..., и что в них ереси и хулы на Бога и Святых Его, иже бы власти в том им ответ дали на письме».35 По всей видимости, в этом высказывании первое и последнее предложения являются соответственно повествовательным и побудительным. Что касается двух срединных фраз, начинающихся с «и за что», — они, по-видимому, несут в себе вопросы, рождённые уверенностью в том, что «старая вера» — самая правильная. Возьмём теперь челобитную, опубликованную Н. И. Субботиным и И. И. Румянцевым (лучше пользоваться текстом последнего, поскольку у Н. И. Субботина много неточностей и опечаток). В заключительном отделе этой челобитной приводятся доказательства того, что «в России до Никонова и Иякимова патриаршества поистине самая истинная была вера христианская».36 Кроме того, данная челобитная содержит 7 требований взять у патриарха и властей «скаску за руками».37 Между тем в челобитной ___________________________________ 33 Там же. Приложение. С. 100; Субботин Н. И. Материалы... С. 299—300. 34 Цит. по: Румянцев И. И. Никита... С. 569. 35 Романов С. История о вере... С. 114. 36 Румянцев И. И. Никита... Приложение. С. 107. 37 См.: Там же. С. 100—105. [с. 392] _____________________________________________________________________________
из «Увета» нет ни одного подобного требования (хотя, конечно, они могли быть и опущены, ведь в «Увете» приводятся лишь выдержки из «большой» челобитной). В тексте, опубликованном Н. И. Субботиным и И. И. Румянцевым, после требования вернуть к употреблению старопечатные книги идут следующие пункты: «И чтоб в божественной литургии действовати по прежнему над седмию просвирами...»; «И чтоб на просвирах быть совершенному кресту Господню трисоставному...».38 Здесь уместно вспомнить, что Никита Добрынин, став главой челобитчиков, свою речь перед И. А. Хованским 23 июня начал так: «Приидохом зде великим государем побить челом о старой православной христианской вере, чтобы велели патриарху и властем служить по старым служебникам, такоже и книги все бы были во святых церквах старыя и служили бы на 7-ми просфорах, а к воображению святаго Агнца на просфирах был бы крест истинный трисоставный...». Концовка речи также весьма интересна: Никита потребовал, чтобы патриарх «во всем том ответ дал на письме».39 Вероятно, Пустосвят мысленно ориентировал свою речь на требования челобитной, которую держал в руках («от лица всех полков и чернослободцев»). Следует также отметить, что содержание челобитной, введённой в научный оборот Н. И. Субботиным, а затем опубликованной И. И. Румянцевым, гораздо точнее, нежели содержание челобитной из «Увета духовного», соответствует наказу игумена Досифея, велевшего Сергию «бити челом великим государем, чтобы быть служебником и иным церковным книгам против печати святейшаго патриарха Филарета Никитича...».40 Опубликованное исследователями сочинение ориентировано не столько на обличение «новой веры», сколько на аргументацию величия и святости «старой», а также необходимости к ней вернуться. Челобитная же, написанная «от лица всех православных христиан» и попавшая в «Увет», как раз обличает, критически разбирает «новую веру».41 К последней челобитной, как мы знаем, приложил руку Никита Пустосвят, поэтому она не может отождествляться с челобитной «от лица всех полков и чернослободцев». Её нельзя отождествлять и с текстом, попавшим в руки Н. И. Субботина и И. И. Румянцева. Ещё в 1665 г., составляя свою первую («великую») челобитную, обличающую «никонианство», Никита в новопечатной «Скрижали» обнаружил хулу на Христа. Его внимание привлекли рассуждения Петра Дамаскина: «Да в той же, государь, книге, в Дамаскинове слове иподиакона, напечатано сице: Тако да имате пред собою смерть вашу, якоже и он, иже имать распинатися за некое погрешение, носит крест на раме своем...».42 Раскольническая челобитная, разбираемая в «Увете», также содержала тезис, что «иподиакон Дамаскин... именовал безгрешнаго Сына Божия... грешным, бутто он, Спаситель наш, распялся за некое погрешение, а не за мирское спасение...».43 Эти слова («Тако...» и т. д.) приводятся и в напечатанной исследователями челобитной. Однако если Никита увидел в них искажаемый образ Христа, то авторы опубликованной челобитной не были уверены, что речь идёт об Иисусе. Иначе они не потребовали бы: «И о том __________________________________________ 38 Там же. С. 101. 39 Романов С. История о вере... С. 117—118. 40 Румянцев И. И. Никита... Приложение. С. 92. 41 См.: Там же. С. 574—621. 42 Там же. С. 342; Приложение. С. 162, примеч. 5. 43 Там же. С. 576. [с. 393] __________________________________________________________________________
их разспросить порознь, кто есть тот именем, якоже и он имать распинатися...».44 Обратим теперь внимание на отмеченную И. И. Румянцевым «удивительную бессистемность в плане расположения отделов» опубликованной им челобитной, а также на «значительную неполноту в ней общеизвестных старообрядческих положений и требований».45 Всё это объяснить можно тем, что Сергий и раскольники из числа посадских не имели писательского опыта, посему каждый, очевидно, вносил в челобитную то, что считал важным. К тому же известно, что даже «отцы», пришедшие на помощь Сергию, далеко не все разбирались в порочной сущности «новой веры» и не во всём были согласны друг с другом, решая тот или иной религиозный вопрос.46 Чего же тогда можно было ожидать от раскольников-чернослободцев? Неудивительно поэтому, что в челобитной, написанной «от лица всех полков и чернослободцев», не получили отражения такие важные для «староверов» положения, как вопрос о перстосложении, об аллилуйе, об имени Христа и др. Челобитная, которую разби |